Визит дамы

[Alnika1]

Визит произошел 11 апреля 1931-го — практически в апрельскую революцию. Но Вторая республика тут ни при чем.)

Даму звали Mathilde Pomés (1886-1977). Французская испанистка, переводчица, поэтесса, она была знакома, наверное, со всеми из поколения 27 года. В том числе и с Лоркой. И вот в тот весенний мадридский день, а конкретнее, в 11.30,) Матильде очень захотелось его повидать. Она понимала, что для Лорки это рано, но все равно поехала к нему домой. Швейцар показал ей квартиру, она позвонила — никто не открыл. Тогда она начала стучать.)) (Матильда, видимо, была очень настойчивым человеком.) Послышались босые шаги, дверь приоткрылась — Лорка был действительно босиком и в пижаме. "Это вы? Не может быть!" — и провел ее в свою комнату. Быстро накинул на разобранный диван покрывало, а на себя какую-то одежду. Матильда рассыпалась в извинениях по поводу своего неожиданного и раннего визита. "Да за что же ты извиняешься? — возразил Л. — Я так рад, что ты пришла". (На "ты" они перешли тут же. И действительно, в такой сугубо домашней обстановке выкать было бы как-то странно.) Лорка усадил гостью, и они начали разговаривать про Америку (откуда Лорка не так давно вернулся), про кубинские негритянские песни, про испанский фольклор...
Окна квартиры выходили на гараж и расположенный прямо рядом с ним женский монастырь. Это соседство развлекало Лорку, он немедленно начал импровизировать всяческие истории о запретной любви, тайных свиданиях, похищениях... "Ни одно человеческое существо, — пишет Матильда, — не производило на меня подобного впечатления юности, — и уж как тут точно перевести "gracia", я и не знаю, — "прелести", "привлекательности"? Ну в общем, un dios de primavera — "божество весны".
Ба, право? Может быть.
Но божество мое проголодалось —
и Лорка собрался идти вместе с ней в ресторан, где ее к обеду ждали друзья. Вышел в другую комнату одеться, а гостье наказал смотреть в окно: вдруг вот прямо сейчас какой-нибудь Дон Жуан из гаража будет похищать монастырскую воспитанницу. Вот чтобы Матильда смотрела и потом ему рассказала.

Но она не стала смотреть в окошко. Ее внимание привлек письменный стол. Вытащив из сумки листок бумаги, Матильда принялась записывать, какие книги на нем, на столе, лежали. "Божественная комедия" на итальянском; пьесы Шекспира на английском; две книги на французском из коллекции под названием Ars Una (очевидно, что-то искусствоведческое) — один том посвящен Франции, другой Англии; сборник китайской поэзии — так и хочется сказать "на китайском")), но это, очевидно, было какое-то английское или американское издание: "de Arthur Walley"; толстый том испанской лирики из серии Rivadeneyra (XXXII том, старательно переписывает Матильда): поэты семнадцатого и восемнадцатого века. А еще на столе лежала коробка с цветными карандашами. А над столом как раз висел и рисунок — моряки у таверны. Рисунок Лорка снял и подарил Матильде. А потом открыл ящик стола (Матильда зорким женским глазом заметила, что там был некоторый беспорядок)) и достал рукопись стихотворения — вернее, цикла стихов: "Feria del pueblo", "Ferias", "Poema de la feria". "Жаль, что я могу дать тебе так мало на память о том, как ты ко мне приходила" — и добавил еще фотографию, гранадскую, с Хименесом в садах Хенералифе.

А это фото — из того самого 1931-го. Поэты устроили чествование французской гостьи.

Справа налево (кого узнала): Педро Салинас, Хосе Бергамин, Клаудио де Торре, дальше не знаю, дальше (на заднем плане) Алейксандре, рядом с ним частично виднеется голова Лорки,) рядом с Лоркой Сернуда, потом собственно Матильда, рядом с ней опять же кто-то, кого я не знаю; с другой стороны от нее обхватил дерево Херардо Диего, сверху на дереве Хуан Герреро, а рядом с ним еще один неизвестный (то есть он, наверное, очень даже известный; но не мне).

(Воспоминания Матильды Помэ — из альманаха Poesía, выпуск 1998 г., посвященный Лорке.)