[Alnika1]

Читаю в семитомнике варианты "Поэта в Нью-Йорке" — и в "Маленьком венском вальсе", в первой строфе, натыкаюсь на пару строк, не вошедших в окончательный вариант.

Мне обычно нравится правка Лорки.)) То есть когда он что-то выбрасывает, или вставляет, или заменяет — текст действительно становится лучше, чем был. Но вот тут мне прямо жалко.

Вот эта первая строфа:

En Viena hay diez muchachos,
un hombre donde llora la muerte
y un bosque de palomas disecadas.
En Viena hay una calle
que desemboca en el aire.
Hay un fragmento de la mañana
en un museo de la escarcha.
Hay un salón de mil ventanas...

То есть после "Есть там лес голубиных чучел" (возьму гелескуловскую строчку) идет — "В Вене есть улица,/впадающая в ветер". Или "в воздух" — aire и так, и так можно перевести. Но мне в данном случае ветер больше нравится.)

И зачем он убрал? Почему? Не могу понять. Ну такая же прелестная эта впадающая в ветер — как река впадает (desemboca) в море — улица.

Этот вариант был опубликован в декабре 1938-го, в мексиканском журнале Taller. Там еще и дальше есть интересное, в тексте (да уже и в этой первой строфе — llorar вместо sollozar, и, главное, muchachos вместо muchachas — юноши вместо девушек). Но про другие отличия как-нибудь в другой раз.)

Первая строфа в привычном виде:

En Viena hay diez muchachas,
un hombro donde solloza la muerte
y un bosque de palomas disecadas.
Hay un fragmento de la mañana
en el museo de la escarcha.
Hay un salón com mil ventanas.
¡Ay, ay, ay, ay!
Toma este vals con la boca cerrada.

Десять девушек едут Веной,
плачет смерть на груди гуляки,
есть там лес голубиных чучел
и заря в антикварном мраке.
Есть там залы, где сотни окон,
а за ними — деревьев купы.
О возьми этот вальс,
этот вальс, закусивший губы...