ПОЭТ ПРОСИТ ПОМОЩИ У СВЯТОЙ ДЕВЫ
читать дальшеПрошу пресвятую Матерь Божью,
небесную Царицу всего сущего,
дать мне ясный свет тех крохотных созданий,
в чьем словаре всего одна буква.
Существ без души. Чистых форм.
Далеких от ничтожной кошачьей мудрости.
Далеких от фальшивой глубины филинов.
Далеких от скульптурного конского знания.
Созданий, что любят без глаз,
с единственным чувством волнистой бесконечности.
Тех, кто собирается в большие кучи
на съеденье птицам.
Пусть у меня останется только одно измерение,
как у них, маленьких и плоских,
чтоб рассказать о том, что покрыто землей
под твердой невинностью ботинка.
Нет никого, кто б оплакал
миллион крошечных смертей на рынке,
средь китайской толпы обезглавленных луковиц
и среди старых рыб, похожих на желтое солнце.
Ты, ужасная Матерь, китиха небес.
Ты, веселая Матерь, соседка зеленой петрушки.
Знаешь ты, что способен понять я любую мельчайшую плоть,
чтоб суметь ее выразить.
El poeta pide ayuda a la Virgen
Pido a la divina Madre de Dios,
Reina celeste de todo lo criado,
me dé la pura luz de los animalitos
que tienen una sola letra en su vocabulario.
Animales sin alma. Simples formas.
Lejos de la despreciable sabiduría del gato.
Lejos de la profundidad ficticia de los buhos.
Lejos de la escultòrica sapiencia del caballo.
Criaturas que aman sin ojos,
con un solo sentido de infinito ondulado,
y que se agrupan en grandes montones
para ser comidas por los pájaros.
Pido la sola dimensiòn
que tienen los pequeños animales planos,
para narrar cosas cubiertas de tierra
bajo la dura inocencia del zapato.
No hay quien llore porque comprenda
el millòn de muertecitas que tiene el mercado.
Esa muchedumbre china de las cebollas decapitadas
y ese gran sol amarillo de viejos peces aplastados.
Tú, Madre siempre terrible. Ballena de todos los cielos.
Tú, Madre siempre bromista. Vecina del perejil prestado.
Sabes que yo comprendo la carne mínima del mundo
para poder expresarlo.
Я больше не смогла, не смогла. Я так давно обожаю это que tienen una sola letra en su vocabulario — "в чьем словаре всего одна буква"... Ну а уж переводить, так всё.
И пусть это недалеко ушло от голимого подстрочника. И пусть (с другой стороны) меня в конце унесло от свободного стиха и я не смогла удержаться от какого-никакого размера. Пусть. Если учесть, что я всю дорогу — всю свою долгую дорогу — вообще боялась прикоснуться к любым его текстам (а уж к стихам-то!)... А сегодня вот вдруг.
Может, это потому, что уж больно тяжкий день был у меня сегодня. Ну в смысле уже вчера. Тяжкий и мерзкий. И ещё неизвестно, что впереди.
Вот мне от всей этой тяжести и захотелось сбежать далеко-далеко и укрыться глубоко-глубоко. А куда ж еще мне бежать, и где ж, как не в нём, укрыться-зарыться?
Но всё это чепуха и ерунда.
На заре туманной юности (нет, ну не так чтобы совсем на заре... скорее на заре интернета) я прочитала о каком-то стихотворении, которое оказалось в руках некоей дамы (досталось по наследству от мужа) и которое она отказывалась отдать для публикации по той причине, что там как-то кощунственно описывалась божия матерь. И вот теперь я понимаю, что речь шла, очевидно, именно об этих стихах. (А дама была чуть ли не вдовой Гильермо де Торре. Но помню очень смутно, могу путать.)
Помню, еще подумала тогда — бог знает, в каких руках могут быть еще какие-нибудь его тексты и по каким соображениям их могут не публиковать...
читать дальшеПрошу пресвятую Матерь Божью,
небесную Царицу всего сущего,
дать мне ясный свет тех крохотных созданий,
в чьем словаре всего одна буква.
Существ без души. Чистых форм.
Далеких от ничтожной кошачьей мудрости.
Далеких от фальшивой глубины филинов.
Далеких от скульптурного конского знания.
Созданий, что любят без глаз,
с единственным чувством волнистой бесконечности.
Тех, кто собирается в большие кучи
на съеденье птицам.
Пусть у меня останется только одно измерение,
как у них, маленьких и плоских,
чтоб рассказать о том, что покрыто землей
под твердой невинностью ботинка.
Нет никого, кто б оплакал
миллион крошечных смертей на рынке,
средь китайской толпы обезглавленных луковиц
и среди старых рыб, похожих на желтое солнце.
Ты, ужасная Матерь, китиха небес.
Ты, веселая Матерь, соседка зеленой петрушки.
Знаешь ты, что способен понять я любую мельчайшую плоть,
чтоб суметь ее выразить.
El poeta pide ayuda a la Virgen
Pido a la divina Madre de Dios,
Reina celeste de todo lo criado,
me dé la pura luz de los animalitos
que tienen una sola letra en su vocabulario.
Animales sin alma. Simples formas.
Lejos de la despreciable sabiduría del gato.
Lejos de la profundidad ficticia de los buhos.
Lejos de la escultòrica sapiencia del caballo.
Criaturas que aman sin ojos,
con un solo sentido de infinito ondulado,
y que se agrupan en grandes montones
para ser comidas por los pájaros.
Pido la sola dimensiòn
que tienen los pequeños animales planos,
para narrar cosas cubiertas de tierra
bajo la dura inocencia del zapato.
No hay quien llore porque comprenda
el millòn de muertecitas que tiene el mercado.
Esa muchedumbre china de las cebollas decapitadas
y ese gran sol amarillo de viejos peces aplastados.
Tú, Madre siempre terrible. Ballena de todos los cielos.
Tú, Madre siempre bromista. Vecina del perejil prestado.
Sabes que yo comprendo la carne mínima del mundo
para poder expresarlo.
Я больше не смогла, не смогла. Я так давно обожаю это que tienen una sola letra en su vocabulario — "в чьем словаре всего одна буква"... Ну а уж переводить, так всё.
И пусть это недалеко ушло от голимого подстрочника. И пусть (с другой стороны) меня в конце унесло от свободного стиха и я не смогла удержаться от какого-никакого размера. Пусть. Если учесть, что я всю дорогу — всю свою долгую дорогу — вообще боялась прикоснуться к любым его текстам (а уж к стихам-то!)... А сегодня вот вдруг.
Может, это потому, что уж больно тяжкий день был у меня сегодня. Ну в смысле уже вчера. Тяжкий и мерзкий. И ещё неизвестно, что впереди.
Вот мне от всей этой тяжести и захотелось сбежать далеко-далеко и укрыться глубоко-глубоко. А куда ж еще мне бежать, и где ж, как не в нём, укрыться-зарыться?
Но всё это чепуха и ерунда.
На заре туманной юности (нет, ну не так чтобы совсем на заре... скорее на заре интернета) я прочитала о каком-то стихотворении, которое оказалось в руках некоей дамы (досталось по наследству от мужа) и которое она отказывалась отдать для публикации по той причине, что там как-то кощунственно описывалась божия матерь. И вот теперь я понимаю, что речь шла, очевидно, именно об этих стихах. (А дама была чуть ли не вдовой Гильермо де Торре. Но помню очень смутно, могу путать.)
Помню, еще подумала тогда — бог знает, в каких руках могут быть еще какие-нибудь его тексты и по каким соображениям их могут не публиковать...
@темы: стихи
-
-
29.03.2014 в 06:46Ну и что, что подстрочник, оно хорошее.)
Беды дня прошедшего миновали?
бог знает, в каких руках могут быть еще какие-нибудь его тексты и по каким соображениям их могут не публиковать... Да... *вспомнила авторскую привычку рассовывать разрозненные листочки по карманам и раздаривать друзьям*
-
-
29.03.2014 в 18:12Да-да, вот именно - рассовывать и раздаривать. Лауру как-то однажды спросили, могут ли еще где-то оставаться неизвестные рукописи ее дяди, и она ответила, что они считают, что нет, вряд ли. А мне всегда казалось - да запросто. Вот обнаружилось же это посвящение Рамиресу де Лукасу...
-
-
30.03.2014 в 08:03-
-
30.03.2014 в 09:02