В Сантьяго отмечают круглую дату: сто лет с первого приезда Лорки в Галисию.
Именно сегодня, 27 октября 1916 года, газета Diario de Galicia рассказала о приезде группы студентов Гранадского университета, упомянув и Федерико Гарсиа Лорку, "последователя маэстро Гранадоса". Лорка тогда воспринимался всеми как музыкант — которым он, собственно, и был в свои 18.
В первой его книге "Впечатления и пейзажи", вышедшей в свет через два года, в 1918-м, значительная часть впечатлений и пейзажей — именно галисийские, связанные с той первой поездкой осенью 1916-го. И одно из впечатлений — сиротский приют.
Эта огромная обшарпанная дверь видела бесконечную вереницу людских теней: боязливо озираясь, они оставляли здесь маленьких подкидышей. Мне стало жаль ее, дверь, пропустившую стольких несчастных... Может быть, она всё понимает и готова сгореть со стыда оттого, что она такая облупленная, грязная, неприглядная... Как знать, вдруг в один прекрасный день, вне себя от вида голодных детей и зрелища жестокой социальной несправедливости, она со всего размаху обрушится на какую-нибудь городскую благотворительную комиссию, где нашло убежище столько респектабельных бандитов в сюртуках, и сделает из них хорошенькую котлету, которых так не хватает в Испании... Ужасен этот заброшенный приют, это тощее сиротское детство. От них в сердце закипают слезы и острая жажда равенства... (Перевод Натальи Ванханен.)
Это уже Лорка, это его голос. "Я не знаю ни одного писателя того поколения, который в его возрасте был бы готов занять столь определенную позицию", — напишет по поводу этого места из первой книги брата Франсиско Гарсиа Лорка.
Вот таким он был в том столетней давности галисийском октябре (третий слева): www.abc.es/media/espana/2016/10/24/lorca-galici...
Именно сегодня, 27 октября 1916 года, газета Diario de Galicia рассказала о приезде группы студентов Гранадского университета, упомянув и Федерико Гарсиа Лорку, "последователя маэстро Гранадоса". Лорка тогда воспринимался всеми как музыкант — которым он, собственно, и был в свои 18.
В первой его книге "Впечатления и пейзажи", вышедшей в свет через два года, в 1918-м, значительная часть впечатлений и пейзажей — именно галисийские, связанные с той первой поездкой осенью 1916-го. И одно из впечатлений — сиротский приют.
Эта огромная обшарпанная дверь видела бесконечную вереницу людских теней: боязливо озираясь, они оставляли здесь маленьких подкидышей. Мне стало жаль ее, дверь, пропустившую стольких несчастных... Может быть, она всё понимает и готова сгореть со стыда оттого, что она такая облупленная, грязная, неприглядная... Как знать, вдруг в один прекрасный день, вне себя от вида голодных детей и зрелища жестокой социальной несправедливости, она со всего размаху обрушится на какую-нибудь городскую благотворительную комиссию, где нашло убежище столько респектабельных бандитов в сюртуках, и сделает из них хорошенькую котлету, которых так не хватает в Испании... Ужасен этот заброшенный приют, это тощее сиротское детство. От них в сердце закипают слезы и острая жажда равенства... (Перевод Натальи Ванханен.)
Это уже Лорка, это его голос. "Я не знаю ни одного писателя того поколения, который в его возрасте был бы готов занять столь определенную позицию", — напишет по поводу этого места из первой книги брата Франсиско Гарсиа Лорка.
Вот таким он был в том столетней давности галисийском октябре (третий слева): www.abc.es/media/espana/2016/10/24/lorca-galici...